Его пальцы сжали девичье плечо. Иен застал Сабрину врасплох, и у нее не осталось ни малейшей возможности увернуться. Он обещал не причинять ей зла, но, взглянув в его пылающие глаза, девушка усомнилась, сумеет ли Иен выполнить свое обещание.

Его губы настойчиво и жадно приблизились к ее и с безжалостной откровенностью заставили их раскрыться. Сабрина уперлась ему в грудь руками, хотела оттолкнуть, но он был недвижим, словно каменный столп. И она прекратила попытки сопротивляться.

Иен поднял голову. Его взгляд разил, точно острие меча.

— Что скажешь, Сабрина? Я отнял у тебя твои забавы, как он — невинность? — Его заносчивость поистине не имела границ.

— Джеми у меня ничего не отнимал… А все, что получил, я сама дала ему по доброй воле.

Секунды проходили за секундами. Они смотрели друг другу в глаза, и каждый пытался прочитать мысли другого. А потом Иен сделал то, что Сабрина никак от него не ожидала.

Руки Иена обвились вокруг ее талии, и он так прижал к себе девушку, что ее живот и грудь тесно прижались к его животу и груди, а упругие жаркие бедра — к его мускулистым бедрам. Потом погрузил пальцы в ее волосы и повернул лицом к себе…

И снова поцеловал… но на сей раз так, чтобы доставить удовольствие, а не подчинить, как прежде. Сабрина вздрогнула, и вдруг ею овладел какой-то глубинный страх.

Поцелуй Иена настолько отличался от поцелуя Джеми, что она в испуге поежилась. Джеми целовал ее с нежным обожанием, а поцелуй Иена был настойчивым и непривычно чувственным. «Да, — смутно подумала она, — с ним все по-другому».

И все же приятно.

Сабрина боролась с нахлынувшим на нее наслаждением. В глубине души она ужасалась, что способна испытать подобное чувство рядом с этим мужчиной, хотя, по правде говоря, и тот и другой приводили ее в смятение. Она услышала гулкое биение сердца Иена у своей груди и тихо простонала то ли протестуя, то ли покоряясь — девушка не знала сама.

Пальцы ее вцепились в его мягкий шотландский плед, губы раскрылись, сдавшись напору его губ. Благоразумие и здравый смысл унеслись за пределы вселенной, остался лишь жар его поцелуя — безумно неистового и безрассудно страстного.

Иен поднял голову и внимательно посмотрел на Сабрину. Казалось, она лишилась сил от потрясения. Он понял, что девушка рухнула бы на землю, если бы не его руки.

Наконец и она тоже подняла на него глаза. Взгляд мужчины обрушился сияющим серебряным потоком, но в глубине его зрачков она не смогла прочитать ничего: ни радости, ни торжества.

Отрывисто вскрикнув, Сабрина вырвалась из его объятий. На этот раз Иен не попытался ее удержать, но и не подхватил, когда девушка пошатнулась. Она же, едва стоя на ногах, приложила к губам дрожащую ладонь и прошептала:

— Что ты со мной сделал? — И вслед за этим порывисто выкрикнула: — Что ты со мной сделал!

Она повернулась и побежала прочь.

По правде говоря, Иен и сам не знал ответа.

Только чувствовал, что невероятно зол, зол, как никогда раньше, зол на то, что юная дикарка все такая же чаровница, как в детстве. Багровая пелена ярости затмила его взор, когда он увидел, как проклятый предатель Джеми осмелился коснуться ее груди.

Нет, на самом деле Иен знал, почему он поцеловал Сабрину. Он хотел преподать ей урок, показать, что его нельзя задирать, не поплатившись. Но он и предположить не мог, какая волна страсти всколыхнется в нем, как только он обнимет ее.

Однако Иен не понимал, почему она так задрожала от его прикосновения. Вначале девушка сопротивлялась — в них обоих кипел гнев. Но ярость уступила место другому чувству, столь же сильному, столь непреодолимому…

И гораздо более опасному.

Теперь он знал, что значит обнимать Сабрину — нежную, податливую, хрупкую и в то же время упругую и гибкую.

Ему безумно хотелось… продлить это ощущение.

Он желал того, что не могло ему принадлежать.

Желал… ее!

Сабрину!

Он ругал девушку последними словами, а себя клял еще сильнее.

Прошло немало времени, прежде чем Иен вернулся в замок. Войдя в парадный зал, приказал принести себе крепкого эля и, устроившись на деревянном табурете у завешенной гобеленами стены, принялся пить бокал за бокалом. Когда мир стал приятно расплываться перед глазами, зрение выхватило яркое пятно дамской юбки. Женщина подошла ближе, и он напрягся.

Но это оказалась всего лишь Маргарет.

— Милорд, — пробормотала она.

Настроение Иена было слишком мрачным, и он не удосужился даже поздороваться, только сдержанно кивнул головой.

— Мы можем с вами поговорить?

— О чем?

Маргарет сцепила пальцы. Она стояла, как всегда, спокойная и холодная.

— После брачной церемонии я на несколько дней хотела бы остаться в Данлеви.

Иен почувствовал, что у него сводит скулы.

— Нет! — коротко бросил он.

— Но, милорд, — ее глаза вспыхнули и погасли, — мне многое предстоит сделать…

Иен вскочил на ноги.

— Нет, — повторил он.

— Иен, умоляю вас…

Его кулак с треском врезался в стену.

— Мы уезжаем в замок Мак-Грегоров сразу же после свадьбы. Это все, Маргарет.

Иен вышел из зала не обернувшись.

В ту ночь Сабрине не спалось. Ее голова шла кругом, как только она вспоминала, что произошло. Иен ее поцеловал. Поцеловал!

Нет, не один раз… дважды.

К собственному огорчению, она не могла думать ни о чем другом. Его поцелуй был подобен пламени, тело было мускулистым и сильным.

Сабрина не могла понять, что с ней творится. Она любила Джеми, и они собирались пожениться, как только станет можно. Зачем же ей знать о мужских достоинствах Иена?

А он изменился. Из сухопарого, угловатого мальчишки превратился в зрелого красивого мужчину. Детьми они ладили не всегда, но Иен никогда не относился к Сабрине с презрением, хотя иногда становился заносчивым. Тогда она начинала его поддразнивать. Язык же никогда не умела придерживать, да и за манерами особенно не следила — не таким была человеком.

Почему он решился на этот поцелуй? Не ее ли в том вина? Вопрос непрерывным перепевом тревожил сознание Сабрины… Папа всегда винил ее в испорченности. Упрекал, что она не похожа на Маргарет. Возможно, он прав, и ее душа не кристальна. Поэтому Иен и не сумел с собой совладать… Нет, вина не его, а ее. И отец не ошибался, когда говорил, что она порочна.

Маргарет… Сабрина внутренне сжалась. Как она посмотрит в глаза сестре после всего, что случилось? Особенно теперь, когда она знает, что сама виновата. Она решилась поцеловать мужчину, который должен стать мужем самого близкого ей человека.

Всемилостивейший Христос… и еще накануне свадьбы!

Утром ее разбудил громкий шум внизу. Сабрина не удивилась, поскольку последнее время в дом то и дело приезжали многочисленные гости. Она только что кончила одеваться, когда в дверь постучали и в приоткрывшуюся створку просунулась голова Эдны.

— Миледи, ваша сестра не у вас?

Девушка стояла на коленях у открытого сундука и пыталась найти запропастившуюся куда-то вуаль.

— Нет, Эдна, — рассеянно ответила она, — я ее сегодня не видела.

Служанка ничего не ответила, но когда Сабрина подняла голову, та по-прежнему смущенно стояла на пороге.

— В чем дело? — нахмурилась она.

— Миледи… ее постель не тронута. Сабрина вскочила на ноги.

— Ты уверена?

— Да… я думала, может быть, госпожа провела ночь у вас, ведь это ее последняя ночь в Данлеви.

Сабрина лихорадочно вспоминала, когда видела сестру в последний раз.

— Я не встречала ее со вчерашнего утра. — По спине пополз колючий холодок, но она заставила себя успокоиться и твердо сказала: — Какое-то объяснение должно быть. Кто-нибудь наверняка ее видел. Поговори с другими слугами.

Но ни один человек ничего вразумительного сказать о Маргарет не смог. Во дворе к ней размашистыми шагами подошел отец.

— Сабрина, где твоя сестра? Девушка не сумела скрыть беспокойства.

— Не знаю, папа. Ты ее сегодня не видел?